Владимир Платоненко
0

Точно не помню, по-моему, в начале 90-х. В фильме она не использовалась, это клип сделан с использованием кадров из фильма и сравнительно недавно. а фильм вышел В 1963, когда мне только два года было.

Цвет крови — переделка, это видно даже по плохой рифме. «Тронет» и «крови» — рифмуются, а вот «вскоре»… Кто рифмует «лицо» и, к примеру, «окно», то в конце-то концов — не поэт, а бревно!" — это — из меня же. Изменили, как я понимаю, те, кто выпускал кассету, тогда ещё были в ходу магнитофоны. Вроде бы, это было их условие, без такой подмены они не соглашались давать песню на кассету.

Извиняюсь, что долго не отвечал — только сейчас заметил.
Возможно. Но быть бревном оно от этого не перестает.
С феминизмом не скажу, а вот с феминистками я знаком хорошо. На собственной шкуре. По счастью, она оказалась толще, чем ожидали феминистки, и зубы они обламали. К удивлению всего антиглобалистского форума, который по их замыслу должен был прекратить свою работу ради разбора моего личного дела. Фишка была в том, что я полностью отрицал то, в чем меня обвиняли (и чего я действительно не делал) и требовал доказательств, а феминистки настаивали на презумпции виновности. Судя по всему они и е собирались меня карать, им нужно было покаяние, но его-то и не было, потому как мне не в чем было каяться. Наша делигация охренивала, когда ее спрашивали, а почему они меня не разбирают, и ссылалась на презуцмпцию невиновности, от чего феминистки просто обалдевали. Вобщем, был и смех, и грех. Чуть форум не сорали. Ну, и еще куча других случаев. Так что знаю я феминисток. На практике.
«С бревном долбиться любит только дятел!» — одностишье.
Может быть, вы и правы. Если честно, то мне, пожалуй, и не попадались подруги весом в центнер. Из двух самых крупных одна весила восемьдесят, правда, она утверждала, что похудела, а раньше весила восемьдесят шесть. А другая, может, была и тяжелее (она и повыше была), но свой вес скрывала. Да, обе были вполне себе пухленькие. Остальные были уж точно не больше, некоторые даже заметно меньше. Но, говорят, что «восемьдесят процентов мужчин любят толстых женщин и только двадцать — очень толстых», — видимо, мой герой принадлежит к этим двадцати процентам.