К вопросу о "домогательствах"

Почему-то никто еще не увязал нетерпимое отношение к «сексуальным домогательствам» с буржуазной моралью. Равно как никто и не попытался выступить в защиту оных с позиций… коммунистической (не ленинско-сталинской, не марксистской, а коммунистической в изначальном смысле слова) морали. А зря.

Как известно, для либерала право собственности – священно. А право собственности, это не только право пользоваться самому, но и право не давать пользоваться другим. Моя селедка – куда хочу, туда и вешаю. Мое – что хочу, то и делаю. Хочу – съем, хочу – надкушу, хочу – задницу вытру. Захочу – дам тебе, захочу – нет, просто выброшу, а тебе – не дам, и плевать мне, что ты с голоду подыхаешь. С точки зрения человека коммунистического общества, а коммунизм у нас пока в истории был только первобытный, однако был, а кое где и счас еще сохранился, так вот, с точки зрения первобытного дикаря, все определяется не каким-то «правом», а потребностью человека и с нуждающимся надо делиться. Не поделиться едой с голодным, одеждой с раздетым – страшный грех, за такое и из общины попереть могут. Другое дело, что это правило распространяется только на своих, но это потому, что чужие для дикаря – просто не люди, он не видит разницы между иноплеменником и животным, он же не делится едой и одеждой с медведем, скорей уж самого медведя пустит на мясо и шкуру. Чужак для него такой же медведь, разве что более опасный, так что лучше на него не охотиться, а жить с ним в мире. Но вот с людьми надо делиться, потому что самое важное это не какие-то «права», а людские потребности.

Но половое удовлетворение – тоже потребность. Поэтому и отношение к нему должно быть соответственное. Если собственность свята, то мое тело – моя собственность и плевать мне, что соседка извелась без мужика. Равно, как и ей плевать есть у меня баба или я себе уже мозоли натер, занимаясь самоудовлетворением. А если самое важное это человеческие потребности и их удовлетворение, то надо и это удовлетворять и, если женщина просит… Или мужик.

Разумеется, на какую-то женщину у какого-то мужика может просто не встать. И у какой-то определенной женщины от одного вида какого-то определенного мужика может все пересохнуть и сжаться. Не говоря уже о различной ориентации. Вот сочувствует Пупкин Хрюшкиной, что та без мужика, но ему самому нужны мужики, ну, ориентация у него такая. Однако, та же ситуация может быть и с едой, и с одеждой. И никакой дикарь не упрекнет своего соплеменника за то, что тот, изнывая от голода, слопал яблоко сам, а не отдал его сытому. Или, будучи голым, взял добытую шкуру себе, а не отдал одетому. Точно так же с этой точки зрения нельзя упрекать хоть мужика, хоть бабу в том, что тот или та отказался или отказалась с кем-то заниматься любовью, потому что, ну, неприятно. Не вообще, а вот с этим или с этой. Или ориентация не та. Это-то причина уважительная. Но, вот, отказать просто потому что «а хрен ли он?» – это уже форменное безобразие. Тем более безобразие наехать за человека только за то, что он кому-то что-то предложил. Ну, не хочешь ты с ним или с ней, ну, так и ответь. А чо наезжать-то?

Подчеркиваю, это не с моей личной точки зрения, это по логике коммунистического общества. И то, что современные леваки наезжают на мужиков только за то, что те хотели женщин и говорили им об этом – не насиловали, не пытались изнасиловать, а просто «приставали», это все говорит только о том, что современные леваки в большинстве своем никакие не коммунисты, а обыкновенные либералы, сторонники «чистого капитализма». Что и не удивительно – когда появились термины «левый» и «правый» они изначально означали консерваторов и либералов, причем первые выступали за сохранение докапиталистических пережитков, а последние – за их слом, за «чистый» капитализм, без помех. Потом, впрочем, ситуация менялась, но счас все, похоже, возвращается на круги своя, во всяком случае с «левыми». Не зря они выступают в блоке с открытыми либералами.

Ну, а то, что наезжают преимущественно на мужиков, связано с привычкой к патриархальному обществу, к тому, что мужик – это потребитель, а женщина – объект, средство. Когда женщины сами начнут «домогаться мужиков» столь же часто, как те «домогаются» их, и это станет видно невооруженным глазом, либералы будут наезжать и на женщин так же часто, как и на мужиков.

На эту тенденцию накладывается еще одна – пуританская мораль либералов, для которых человек не работает для того, чтобы жить, а живет для того, чтоб работать. Ведь капитализм это производство ради производства. И с этой точки зрения половой акт – просто работа по созданию новых работников, новых производителей. Которых просто пока не научились производить иначе. Когда либералы научатся создавать детей без полового сношения, они будут создавать их без него, а половое сношение запретят как величайшую безнравственность, тяжкий грех и страшное преступление. Уже за одно это либерализм заслуживает полного уничтожения как явление.