Акционизм как явление

В начале ХХ века придти в кафе в желтой кофте было для мужчины более вызывающим поступком, чем в начале ХХI пригвоздить свои гениталии к Красной площади. Однако Маяковский не был акционистом. Он был поэтом. Вызывающие выходки были для него не целью, а средством привлечь внимание к своему основному творчеству – к поэзии. Для Павленского они – основное творчество. И если сто лет назад они не воспринимались как искусство, то сегодня – воспринимаются.

Как ни странно, я думаю, что они действительно могут быть искусством, думаю так потому, что за одно и то же действие (не важно совершенное или приписанное) в одной и той же стране, в одно и то же время Кольченко получил срок, а Павленский – мировую славу. Как правило, за поджог дверей людей отправляют в кутузку, а за протыкание собственных мудей в психушку; надо быть творцом, чтобы сотворить исключение. Покойный Юрий Никулин вспоминал, как в раннем детстве, изображая клоуна, он несколько раз упал, но вместо смеха услышал шепот: «Он у вас что, припадочный?» Ибо есть что-то необъяснимое, но бесспорное, что отличает юмор от глупости, акцию от хулиганства, литературный рассказ от сплетни. Это не связано с профессиональностью – есть много бабок, способных рассказать историю про соседа красивей интересней и с большей пользой для слушателя, чем иной профессиональный писатель, и есть много профессиональных писателей, членов всевозможных союзов и даже лауреатов всевозможных премий, рассказы которых скучней и глупей, чем у иной сидящей у подъезда бабки.

К сожалению счас и в России, и во всем мире существует тенденция отдавать искусство на откуп профессионалам. Профессиональные бездарности вытесняют талантливых «любителей», и в итоге литература превращается в сплетни, юмор – в кривляние, рисунки – в мазню. Кич, попса верховодит в значительной степени именно по этой причине. Акционизм пока еще не затронут этой тенденцией. Павленскому, чтобы стать акционистом, не нужно было заканчивать какой-нибудь «Институт акционизма и масс-шокинга» по специальности «Уличные акции», достаточно было иметь талант в этой области. И как знать, потому ли он жег двери и мучил свои самые нежные части тела, что у него талант именно к этому, а не к чему-то другому, или потому, что эта ниша еще свободна, тогда как у профессиональных писателей, художников и артистов есть свои дети. Если акции Павленского не подорвали его способность (или стремление) к деторождению и у него (или у ему подобных) со временем вырастут дети, то вполне возможно, что и эта ниша окажется занятой.

Как бы то ни было, появление Павленского и таких как он – свидетельство как кризиса искусства, так и неполноты этого кризиса. Полным этот кризис будет тогда, когда акционистов будут готовить в институте имени Павленского, как готовят артистов во ВГИКе или писателей в институте имени Горького.