Современная ситуация и наши возможности
Чем хуже ситуация в России, тем меньше шансов на смену Путина. Просто потому, что никто не захочет занимать его место. Путину все прощают за крымнаш, за вставание с колен. Не важно, что Россия на самом деле не только не встала с колен, но и просто приняла колено-локтевую позу перед Китаем, что Крым – не наш, а Гоблина, что между нами и СССР такая же пропасть, как между Византией времен раннего средневековья и Византией Палеологов. СМИ убедили народ в том, что Россия – снова великая империя и что Меркель и Обама ходят в памперсах из страха перед нашими Искандерами и Армадами. Однако, все эти успехи приписаны лично Путину. Никакой приемник не сможет на них сослаться. Ему скажут: «Это все заслуга Путина! А ты что сделал для страны!» А что он может сделать? Начать еще одну войну? Сил уже не хватит, из этой вылезти не можем. Улучшить экономику? Не смешите мои санкции! Поэтому никто и не будет сменять Путина. Дураков нет.
Правда, на Западе есть и те, кто хотел бы восстановить отношения с Россией. Хотел бы, но не может, пока здесь у власти Путин. Однако, во-первых, еще не известно, сможет ли он это сделать в случае замены Путина на самого даже что ни на есть «незапятнанного» вождя. Ведь те, кто в восстановлении отношений не заинтересован, на Западе тоже есть, и свои позиции они отстоять попытаются. Даже если с ними удастся справиться, то сколько времени это займет? А если не удастся? Во-вторых, страна уже в такой заднице, что, если даже завтра все санкции разом отменят, еще неизвестно, спасет ли это Россию или уже не спасет. Причем оба эти фактора друг друга взаимно дополняют. Чем дольше не отменяют санкции, тем меньше шансов, что их отмена что-то изменит, а чем меньше эти шансы, тем слабей позиции тех, кто на Западе выступает за восстановление отношений – какой смысл восстанавливать отношения с покойником?
Единственные, кто в такой ситуации готов претендовать на роль новой власти – это либералы. Во-первых, они уверены в том, что уж им-то Запад точно поможет. А во-вторых, они с самого начала настроены на «непопулярные меры» и потому никаких симпатий от народа не ждут. Их не пугает то, что народ их возненавидит и проклянет, как возненавидел и проклял Гайдара и Чубайса – они с самого начала именно на это и рассчитывают. Народ они презирают не меньше Путина, он для них такое же быдло, как и для подполковника. Разница лишь в том, что Путин предпочитает быдло дурачить, а они – давить. Один покойный революционер еще в конце прошлого века сказал, что Россию ждет либо перонистская диктатура, либо пиночетистская. Путин – перонист. Либералы – пиночетисты.
Бороться за замену Перона на Пиночета глупо – между чумой и холерой, как известно, не выбирают. Однако, если такая борьба начнется, присоединиться к ней со своей позицией: «Ни Перрона, ни Пиночета» – будет возможно, и даже проще, чем в других подобных случаях.
Во-первых, никто или почти никто из либералов не пойдет на поддержку ни то что вооруженного восстания, но даже и вообще каких-либо силовых действий со стороны народа, потому что народа они боятся больше, чем Путина. Поэтому уже даже просто призвав людей не подставлять головы под омоновские дубинки и армейские пули, а отвечать ударом на удар, леваки четко отделят себя в массовом сознании от либералов. Если даже среди либералов и найдется небольшое количество тех, кто, понимая, что на «законном» пути им все равно ничего не светит, решится поддержать силовую борьбу, то все равно их будет так мало, что скорей им припишут наши взгляды, чем нам – их. На киевском Майдане на этом сыграли националисты.Но в России националисты в большинстве своем на стороне Путина. Нет худа без добра.
Во-вторых, с либералами проще спорить. Как только они скажут, что Путин довел страну до ручки и теперь положения не выправить, не пойдя на жертвы, а они это непременно скажут; так вот, как только они это скажут, надо с ними согласиться и тут же предложить пойти на жертвы тем, кто богаче. Ведь мело того, что многие богачи стали таковыми благодаря нынешней власти, а другие – рассчитывают стать еще богаче, благодаря смене власти, мало этого, так еще и все они получат от демократии несомненные выгоды. Формально, от нее выиграют и бедные, но на деле, что какой-нибудь безработной многодетной матери-одиночке от свободы слова, от права создавать партию или выдвигаться на должность? Ей не до слов, не до партий и не до выдвижений, ей бы детей прокормить, да самой не помереть с голода. И логично, чтобы на жертвы пошла не она, а какой-нибудь банкир, который будет выдвигать свою кандидатуру на роль губернатора или даже президента. А уже отсюда можно будет делать более сложные выводы: о социализации, о самоуправлении – начало будет положено. С какими-нибудь националистами так не поспоришь – они с самого начала сведут проблему к какому-нибудь жидо-массонскому заговору, обсуждать который, пусть даже с целью его опровержения, так же бессмысленно, как обсуждать биологию китов, на которых якобы стоит Земля.
Наконец, в-третьих, если именно мы будем активно звать народ на борьбу, то в итоге именно у нас, а не у них в руках окажутся силовые механизмы в виде дружин, отрядов самообороны или еще чего. Помимо силовых инструментов существуют еще идейные (духовные, идеологические) и экономические. Для того, чтобы победить, надо сосредоточить в своих руках хотя бы два типа механизмов. Перехватить у них экономику нам будет непросто. Но про идейную борьбу уже было сказано выше. И если мы сумеем добиться силового и идейного верховенства, мы победим.
А потому не надо бояться участвовать в массовых мероприятиях, организованных либералами. Делать это можно и нужно. Однако лишь с двумя непременными условиями: четкое определение своей социальной позиции и постоянное стремление к радикализации действий. Разумеется, это все надо делать с умом, иначе мы все раньше сядем, чем добьемся чего-либо, но делать это надо, иначе мы просто заменим одних паразитов на других, а заодно и упустим удачный шанс на победу, шанс, который мы можем в другой раз и не получить.
Ну, и, конечно же, вопрос еще в том, решаться ли либералы на что-то такое, что, хотя бы с нашей помощью, могло бы перерасти в реальное движение. Но это уже вопрос отдельный.
2014-2016