А был ли содопопис?
Многие знают, что в СССР были такие категории граждан как "жопис", "сыпис", "допис", " жосыпис" и "мудопис". Для тех, кто не знает, поясню, что так назывались соответственно жëны, сыновья и дочери писателей, а также жëны писательских сыновей и мужья писательских дочерей. Учитывая, что отношения могут быть и неофициальными, я бы ввëл ещё термины и для любовников и сожителей. Например, если у писателя есть любовница, то она - люпис, а если у его жены - любовник, то это - люжопис. Если замужняя допис имеет любовника, то он - людопис, а если она - не замужем, а просто с кем-то сожительствует, то этот кто-то - содопис. Впрочем, может, эти термины и были, просто я о них не знаю.
Сам я никогда ни мудописом, ни людписом не был, а вот, содописом, возможно, и был. И если был, то имел и шанс стать мудописом, но шанс этот не использовал. Впрочем, сам писатель, к тому времени уже года два был покойным, так что правильнее будет сказать, что я, возможно, был содопописом и имел шанс стать мудопописом, однако шанс сей не использовал, так и оставшись содопописом. Теперь, впрочем, уже с приставкой "экс".
Почему " возможно"? Да потому, что я до сих пор не знаю, была моя тогдашняя подруга допописом или самозванкой.
По фамилии и отчеству у неё всё сходится. По внешности, кстати, тоже. Я нашёл в интернете портрет писателя которому она приходилась или якобы приходилась дочерью; не то, чтобы она была похожа на него как две капли воды, но некоторое сходство, безусловно, есть. Во всяком случае, глядя на него и на неë, вполне можно поверить, что она - его дочь. Но можно и не поверить. Потому что в московской левой тусовке, где мы с ней и познакомились, за ней весьма скоро закрепилась слава необычайной вруньи. Или, правильнее было бы сказать, фантазëрки. Ибо врун врëт ради выгоды, она же врала в силу какой-то внутренней потребности к сочинительству. Поэтому, кстати, врун врëт лишь тогда, когда находит это выгодным, в остальное время он предпочитает говорить правду. Она же врала, или, если угодно, сочиняла, в самых неожиданных случаях: и когда это ей давало выгоду, и когда только создавало лишние проблемы. Я даже не знаю, всегда ли она сама понимала, когда врëт, а когда говорит правду, и вообще, чувствовала ли она грань между реальностью и вымыслом.
Конечно, эту еë особенность можно было бы считать проявлением писательского таланта, дескать, вот вам - Александр Грин в юбке! Но кто сказал, что такой талант и такое его проявление может быть только у дописов и допописов? Тот же Грин никогда ни дописом, ни допописом не был. Правда, он и не мог быть ни тем, ни другим, или вернее ни той, ни другой, в силу своей принадлежности к мужскому полу. Но и ни сыписом, ни сыпописом он тоже не был. А потому способность сочинять к месту и не к месту не убеждает в правдивости утвержденья о родстве тогдашнего объекта моей страсти с вышеупомянутым писателем, а напротив, вселяет сомнения.
Подозрения вызывает и разница в возрасте между предполагаемыми отцом и дочерью. Получается, что он зачал еë в шестьдесят девять лет. Впрочем, и мать еë, по моим расчётам, родила еë лет в сорок. А учитывая, что писатель дожил до восьмидесяти трëх, а то и восьмидесяти четырёх лет (я нигде не смог найти точную дату его смерти, только год) и что он долгое время был секретарём Московской организации Союза писателей СССР, учитывая всё это, вполне можно допустить, что он в без малого семьдесят нашëл себе жену на тридцать лет его моложе, которая родила ему дочь.
Правда, сама предполагаемая вдопис (вдова писателя) весьма неодобрительно отнеслась к начинающемуся роману своей дочери со мной. Но я тогда не был не только что секретарём Союза писателей, но и даже рядовым его членом, я и счас - сам себе член, а уж тогда-то! Да и мою тогдашнюю работу политологом мать моей возлюбленной не считала чём-то серьёзным. Я представлялся ей весьма сомнительным субъектом с не менее сомнительными и коварными, если не сказать опасными, намерениями. Думаю, именно это, а не какие-то неполные двадцать два года разницы между мной и еë дочерью были причиной еë недовольства. Или, может, дело было в том, что дочери тогда было не сорок, а неполные (вскоре, впрочем, ставшие полными) шестнадцать лет; может быть, мать считала, что дочке следует погулять, пока молода, а когда она будет уже в годах и красота оцветëт, тогда уж пусть выходит хоть за долгожителя. А может, она и сама в итоге осталась недовольна своим выбором и потому не желала дочери такого же. Кто знает? Чужая душа - потëмки. Во всяком случае это не противоречит тому, что сама она в почти сорок лет вышла замуж за почти семидесятилетнего, зато весьма уважаемого мужчину.
Одним словом, вопрос: "А был ли в моëм лице содопопис?" остаëтся без ответа. Наверное, при большом рвении я мог бы ответ найти. Но на дворе - уже другой век. Родство с покойным писателем, равно, как и отсутствие родства, не несëт мне ничего ни хорошего, ни плохого. Так что ответ на вопрос интересует меня постольку-поскольку. Какой мне смысл проявлять рвение? Тем более, что наша любовная лодка довольно скоро разбилась о быт и идейные разногласия. Тогда я безумно переживал, но со временем смирился.
Примерно через год после нашего расставанья моя бывшая перебралась в Питер, а затем уехала и оттуда. Лет через десять еë как-то видели далеко за Волгой, но куда она держала путь и откуда, осталось тайной. На рубеже нулевых и десятых я случайно наткнулся на неë в интернете и узнал, что она укатила куда-то на Урал: то ли в Златоуст, то ли в Усть-Катав - не помню точно. Как она там проводила время и чем добывала хлеб насущный, я не знаю. Как не знаю и, что она там забыла, будучи ярой урбанисткой. А затем я и вовсе потерял еë след.
Не так давно я наткнулся на форум, на котором какие-то тусовщики перемывали косточки много кому, в том числе и ей. Там, утверждалось, что она после Урала жила в Сочах, а в начале 2017 уехала в Сальвадор. В подтвержденье сего утвержденья давались ссылки на фотки то ли вывесок, то ли дорожных указателей на испанском на фоне гор. Еë там, однако, не было, а сами по себе такие фотки могли быть сделаны не только ей и не только в Сальвадоре. Немудрено, что это утверждение было встречено скептически. Даже, если она, как утверждал писавший о Сальвадоре, давно хотела уехать из РФ, то почему именно в Сальвадор, чем он лучше? Хотя, если из Питера еë потянуло на Урал, то почему из Сочей не могло потянуть в Сальвадор? Правда, она, по-моему, не знала испанского, однако за столько лет могла и выучить, тем паче, что она, вроде бы, неплохо знала французский. Но даже, если она действительно уехала в Сальвадор, то с тех пор прошло больше семи лет. Если она не могла столько времени усидеть на одном месте в восточном полушарии, то с чего бы она смогла это в западном? Тем более, что последние события позволяют ей дать полную волю своей фантазии, выдавая себя за политэмигрантку. Если, конечно, она дожила до них. Надеюсь, что дожила. Хотя, Эквадор - и не самое безопасное место для крупных блондинок.
Зато на том же самом форуме я прочëл, что один из его участников выяснил, кто был приписан по одному адресу с моей бывшей. И что там действительно кроме еë, матери и бабки был приписан отец, ФИО и дата рождения которого в точности совпадают с таковыми писателя. Учитывая, что фамилия писателя была не Иванов и не Кузнецов, а была она довольно редкой, просто невероятно, чтобы в Москве жил ещë один человек с точно таким же ФИО и точно такой же датой рождения. Так значит, я всё же экс-содопопис? Да, если только тот участник форума не врëт. Что как он тоже любит пофантазировать?
Однако, какая разница? Я не видел свою бывшую уже четверть века. Последнее упоминанье о ней относится к 2017. Я не знаю, ни где она, ни что с ней. Какая разница, была ли твоя лягушка царевной, если она давно ускакала и ты даже не знаешь, в каких болотах она теперь живёт, да и вообще не съели ли еë цапли? Тем более, что любил я еë не за возможное родство с покойным писателем. Мне было плевать, допопис она или не допопис.